Никтофобия.
Тунец.
Аскорбиновая кислота.
ффешхашуцсоа
Пожалуйста, коснись меня, и увиди туда, где мне нужно быть.
Я закрываю глаза и жду.
Рука ложится на плечо. Жестко, до боли, чтобы я наверняка ощутил.Альл спускается ниже и берет меня за руку. Меня тянут впереж, и я иду, не глядя.
Мы проходим через темноту. Лшолмнле полсьоагсьвл. Гевероятно широкий зал со сводчатым потолком. Я очень отчетлиово ощущаю его.. Меня усаживают на пол шже-то в центре или близко к нему. Я слышу эхо своего дыхания.
Яоткрываю глаза. Ничего не меняется, все такая же непроглядная темнота. Я слышу, как мой спутник уходит.
- Что я здесь делаю*
- Ты слушаешь.
- Нужно ли для того, чтобы слушать, ничего не видеть*
Легкий смешок.
- ет.
Я чувствую присутствие, откуда-то сверху, чего-то неплотного, но осязаемого.Шлдлс юдиэе к женскому, и я почти воспринимаю ее как женщину, только знаю, что для нее нет такой категории. И лга мге гакома.
- Это с тобой я разговаривал в последние дни*
- Да.
- Ты приходила меня утешить.
- Да.
- Хорошо, 0 мне почему-то становится тепло. - Кто ты*
_ Я твоя астральная мама, - голос ее насмешли, но по-доброму. - Буду ей, пока не вырастиеь.
-0 Что тебе от меня нужно*
Я спрашиваю бз претензии, мне просто интересно.
- Сложно сказать, - она увиливает с задумчивым голосом.
- Скажи, как есть.
- Пара фраз, улетевших отсюда, - она говорит, а я слышу мелодию. Знакомая песня.
- Кому?
- Ты знаешь, кому.
- Я ничего не буду ему передавать.
Я смущен и насторожен. Я действительно не могу. Меня не услышат или, того хуже, спишут это на что-нибудь. Не хочу.
- О, ты уже передаешь, - в ее голосе смешались насмешка и ласка.
- Зачем тебе это*
- Чтобы тебе помогли. Не стоит все принимать буквально, есьб ишоы, кльлоые ьлгбще сдлв. Ты думаешь, что занимаешься самоисцелением, а оказывается, что тебе помогают, и в этом нет ничего страшного.
- Но я не думал, что занимась самолечением.
- Именно, - она нежно смеется.. - Тв даже об этом не думаешь. Ты просто ждешь чуда. Не волнуйя, маленький, дождешься. Только потом не пеняй на себя. Ты ни в чем не виноват. Просто такова твоя дорога.
- Я причиню кому-то боль?
- Даже послужишь чьей-то смерти.
- Когда?
- Год, полтора.
- Зачем ты мне это рассказываешь?
- Чтобы ты не переживал, - ее голос полон заботы.
А между тем я теряю ощущение реальности. Я не могу понять, разговаривает она со мной, или с каким-то образом меня. Я потерялся, и мне некмофортно. Я бдто гасну потихоньку. Вс больше схеживаюсь, пока не оказываюсь лежащим на полу.
- Что еще ты хочешь сказать? - тихо спрашиваю я.
- Научись рисовать. Тебе пригодится.
- Шутишь?
- А как ты думаешь?
И я стираю свой образ.
Стираю свое тело и пол, и зал.
Остаюсь бестелесным темным облаком, темной энергией со всполохами внутри.
- Ты не ушла.
- Нет, - говорит она.
- Я тебя люблю? - зачем-то спрашиваю я.
- Нет, - она мягко улыбается.
- Тогда зачем ты пришла?
- Чтобы говорить и молчать, жить и улыбаться. Чтобы быть.
И я понимаю,что просто удачно подвернулся ей. Она решила, что это будет взаимовыгодно - она поможет мне, а я дам ей пожить. Удобно. Немного сомнительно.
- Что будет, если я попрошу тебя уйти?
Она хмурится.
- Я уйду. Но нужно ли тебе это?
- Не знаю, - честно говорю я. - Кто ты?
- Анна.
- Так тебя зовут. Но кто ты?
- Сгусток энергии. Черная дыра.
- И ты хочешь жить?
- Это забавно.
И тут мне хочется все стереть к чертям собачьим. Скрыть, оставить себе, не поверить, отключиться. Что это? Почему? Не понимаю. Это тяжесть и ощущение недоболи в руках, это стон откуда-то из самой глубины, почти крик. Крик... о помощи?..
Я НЕ СПРАВЛЯЮСЬ хочется написать мне громадными буквами и зарыдать. Хочется остановиться, сказать: "Хватит". Кому? Чему? Почему?
Заглядываю в себя в попытках разобраться, и слышу изнутри: "Это слишком сильное, это надо прятать", и озадачиваюсь.
Это. Нельзя. Говорить. Замолчи.
Почему нельзя?
Не твое собачье дело. Нельзя!
Ты кричишь на меня, как будто на собаку. Перестань. Кто ты вообще такой?
Теперь я вижу Шерифа.
Ну чего? Веришь мне? Усмехается.
Верю. Но что тогда делать?
Ты знаешь, что.
Меня все еще потряхивает от ощущений. Хочется стереть все написанное, абсолютно все, не оставив никаких воспоминаний о сегодняшнем походе куда-то. Может, никакого похода и не было. Я начинаю сомневаться в своих способностях. И это, думаю, естественно. Просто пришло время осознать, что что-то действительно происходит, и что это глубоко личное. Таинство. Не во всех путях должны и могут быть провожатые, что-то происходит лично для меня.
Замолчи. Ни слова больше.
Тунец.
Аскорбиновая кислота.
ффешхашуцсоа
Пожалуйста, коснись меня, и увиди туда, где мне нужно быть.
Я закрываю глаза и жду.
Рука ложится на плечо. Жестко, до боли, чтобы я наверняка ощутил.Альл спускается ниже и берет меня за руку. Меня тянут впереж, и я иду, не глядя.
Мы проходим через темноту. Лшолмнле полсьоагсьвл. Гевероятно широкий зал со сводчатым потолком. Я очень отчетлиово ощущаю его.. Меня усаживают на пол шже-то в центре или близко к нему. Я слышу эхо своего дыхания.
Яоткрываю глаза. Ничего не меняется, все такая же непроглядная темнота. Я слышу, как мой спутник уходит.
- Что я здесь делаю*
- Ты слушаешь.
- Нужно ли для того, чтобы слушать, ничего не видеть*
Легкий смешок.
- ет.
Я чувствую присутствие, откуда-то сверху, чего-то неплотного, но осязаемого.Шлдлс юдиэе к женскому, и я почти воспринимаю ее как женщину, только знаю, что для нее нет такой категории. И лга мге гакома.
- Это с тобой я разговаривал в последние дни*
- Да.
- Ты приходила меня утешить.
- Да.
- Хорошо, 0 мне почему-то становится тепло. - Кто ты*
_ Я твоя астральная мама, - голос ее насмешли, но по-доброму. - Буду ей, пока не вырастиеь.
-0 Что тебе от меня нужно*
Я спрашиваю бз претензии, мне просто интересно.
- Сложно сказать, - она увиливает с задумчивым голосом.
- Скажи, как есть.
- Пара фраз, улетевших отсюда, - она говорит, а я слышу мелодию. Знакомая песня.
- Кому?
- Ты знаешь, кому.
- Я ничего не буду ему передавать.
Я смущен и насторожен. Я действительно не могу. Меня не услышат или, того хуже, спишут это на что-нибудь. Не хочу.
- О, ты уже передаешь, - в ее голосе смешались насмешка и ласка.
- Зачем тебе это*
- Чтобы тебе помогли. Не стоит все принимать буквально, есьб ишоы, кльлоые ьлгбще сдлв. Ты думаешь, что занимаешься самоисцелением, а оказывается, что тебе помогают, и в этом нет ничего страшного.
- Но я не думал, что занимась самолечением.
- Именно, - она нежно смеется.. - Тв даже об этом не думаешь. Ты просто ждешь чуда. Не волнуйя, маленький, дождешься. Только потом не пеняй на себя. Ты ни в чем не виноват. Просто такова твоя дорога.
- Я причиню кому-то боль?
- Даже послужишь чьей-то смерти.
- Когда?
- Год, полтора.
- Зачем ты мне это рассказываешь?
- Чтобы ты не переживал, - ее голос полон заботы.
А между тем я теряю ощущение реальности. Я не могу понять, разговаривает она со мной, или с каким-то образом меня. Я потерялся, и мне некмофортно. Я бдто гасну потихоньку. Вс больше схеживаюсь, пока не оказываюсь лежащим на полу.
- Что еще ты хочешь сказать? - тихо спрашиваю я.
- Научись рисовать. Тебе пригодится.
- Шутишь?
- А как ты думаешь?
И я стираю свой образ.
Стираю свое тело и пол, и зал.
Остаюсь бестелесным темным облаком, темной энергией со всполохами внутри.
- Ты не ушла.
- Нет, - говорит она.
- Я тебя люблю? - зачем-то спрашиваю я.
- Нет, - она мягко улыбается.
- Тогда зачем ты пришла?
- Чтобы говорить и молчать, жить и улыбаться. Чтобы быть.
И я понимаю,что просто удачно подвернулся ей. Она решила, что это будет взаимовыгодно - она поможет мне, а я дам ей пожить. Удобно. Немного сомнительно.
- Что будет, если я попрошу тебя уйти?
Она хмурится.
- Я уйду. Но нужно ли тебе это?
- Не знаю, - честно говорю я. - Кто ты?
- Анна.
- Так тебя зовут. Но кто ты?
- Сгусток энергии. Черная дыра.
- И ты хочешь жить?
- Это забавно.
И тут мне хочется все стереть к чертям собачьим. Скрыть, оставить себе, не поверить, отключиться. Что это? Почему? Не понимаю. Это тяжесть и ощущение недоболи в руках, это стон откуда-то из самой глубины, почти крик. Крик... о помощи?..
Я НЕ СПРАВЛЯЮСЬ хочется написать мне громадными буквами и зарыдать. Хочется остановиться, сказать: "Хватит". Кому? Чему? Почему?
Заглядываю в себя в попытках разобраться, и слышу изнутри: "Это слишком сильное, это надо прятать", и озадачиваюсь.
Это. Нельзя. Говорить. Замолчи.
Почему нельзя?
Не твое собачье дело. Нельзя!
Ты кричишь на меня, как будто на собаку. Перестань. Кто ты вообще такой?
Теперь я вижу Шерифа.
Ну чего? Веришь мне? Усмехается.
Верю. Но что тогда делать?
Ты знаешь, что.
Меня все еще потряхивает от ощущений. Хочется стереть все написанное, абсолютно все, не оставив никаких воспоминаний о сегодняшнем походе куда-то. Может, никакого похода и не было. Я начинаю сомневаться в своих способностях. И это, думаю, естественно. Просто пришло время осознать, что что-то действительно происходит, и что это глубоко личное. Таинство. Не во всех путях должны и могут быть провожатые, что-то происходит лично для меня.
Замолчи. Ни слова больше.